Сёма Валерия

ХНУ, социологический факультет

МОДА КАК ОДИН ИЗ ФАКТОРОВ ВЫБОРА ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПУТИ РАЗВИТИЯ УКРАИНЫ 

Мода – неоднозначный и интересный социально-психологический, культурный феномен. К сожалению, мода зачастую ассоциируется только с изменениями в одежде и предметах быта, при этом теряется её важное социальное значение. В действительности же, для моды практически не существует границ: она может проникать в науку, искусство, политику, идеологию. В данной работе я постараюсь раскрыть сущность моды и проанализировать этот феномен в качестве одного из факторов выбора демократического пути развития Украины.

Слово "мода" происходит от латинского "modus" (мера, способ, образ, правило, норма); в свою очередь, латинский вариант – от санскритского madh (мерить, взвешивать). Латинское "modus" использовалось философией XVII - XVIII вв. как преходящее свойство материи (предмета). В русском языке слово "мода" появляется при Петре I и фиксируется в первых русских словарях [6;с. 284-285].

Этимологическое определение моды не вскрывает её социальной сущности, поэтому необходимо рассмотреть различные подходы к пониманию этого явления. Мне представляется интересной точка зрения Е. Я. Басина и В. М. Краснова, которые предлагают выделить три основных взгляда на моду[1] [5;с. 41-45]:

1. Мода как совокупность форм культуры, характерных для определённого общества, класса или периода времени. Здесь термин "мода" обозначает конкретные формы культуры, господствующие в определённой общественной среде в то или иное время. Этим руслом следует толкование моды как общепринятого стиля (Х. Т. Мак-Джемси, Дж. М. Мортон и др.). Мода в данном случае является культурно-историческим понятием и употребляется во множественном числе – исследуются моды как конкретно-исторические формы культуры. Устанавливается зависимость тех или иных мод от совокупности социальных условий. Смена моды выводится из сдвигов в промышленности, политике, бытовой сфере и пр. Таким образом, мода теряет значение самостоятельного явления.

2. Мода как особый тип культурных изменений и соответствующий им форм. Мода представляется как некоторый структурный элемент различных исторических типов культуры. Здесь возможна постановка вопроса о моде как специфическом явлении. Понятие моды связывают с фактом изменчивости культурных форм (Г. Блумер): изменения культуры обозначаются как мода. Иногда с модой отождествляются любые культурные изменения, иногда разграничивают модные и немодные изменения (Е. Сепир, В. Зомбарт,                  Г. Зиммель и др.). Такие изменения могут быть прослежены в искусстве, науке, производстве, политике.

3. Мода как фактор, вызывающий к жизни изменения и формы культуры. Здесь акцент переносится с описания на анализ сущности моды и выполняемых ею социальных функций. Это истолкование моды как феномена по своей природе психофизиологического, социально-психологического, социально-регулятивного и т. п. (Т. Оллпорт, Г. Зиммель, Г. Тард, Г. Спенсер и др.). Такой подход позволяет отграничить моду от тех областей культуры, где мода действует, делает возможным структурный  анализ моды и подводит к восприятию её как явления системного порядка. Мода включает в себя обуславливающие её объективные факторы, особые состояния общественного сознания, специфические формы поведения людей и соответствующие им культурные изменения и формы. Происходит обогащение и конкретизация моды за счёт категорий "модное поведение", "модное сознание", "модные санкции", "механизм моды" и т. п. Подход к моде как к особому механизму, воздействующему на культуру, делает возможной постановку вопроса о широких социальных функциях моды, не связанных непосредственно с потребностями развития тех областей, где она действует. Это способствует преодолению распространённых взглядов на моду как на явление в социальном отношении маловажное. 

В своей работе я буду придерживаться третьей точки зрения на феномен моды. Для представления более полной картины следует раскрыть функции моды и механизмы её возникновения и распространения.

Б. Д. Парыгин и Г. Г. Шубин выделяют три важнейшие функции, выполняемые модой: коммуникативную, интеракционную и компенсаторную [6; с. 294-295]. Коммуникативная функция проявляется в обмене информацией. Мода выступает как особый социальный знак, символ престижа. Интеракционная функция – это средство согласования действий, способ взаимодействия. Мода ориентирует на признанных лидеров, объединяет в соответствии с определённым способом поведения, стимулирует интерес к новому. Компенсаторная функция позволяет восполнять неудовлетворённые или недостаточно удовлетворённые потребности, выступая в качестве регулятора социальных потребностей.

Механизм самоутверждения и распространения моды в своей основе содержит подражание. Г. Зиммель называет моду подражанием определённому образцу, примеру [2; с. 268]. Другим важным механизмом возникновения и развития моды является социальное неравенство. На этот факт обращают внимание многие исследователи, в частности, Г. Зиммель, Т. Веблен, Г. Блумер, Н. Смелзер, Е. Я. Басин, В. М. Краснов. Социальное неравенство (как и неравенство вообще) выступает как стимул подражания и приводит к возникновению и функционированию моды.  

Есть прямой смысл использования категории моды при исследовании процессов становления нового типа общества в Украине. Мода в данном случае выступает как феномен, в основании которого лежит подражание определённому объекту, имеющему авторитет для субъекта подражания. При этом мода предусматривает значительные масштабы подражания и, одновременно, утрату значения, смысла тех характеристик, на которые направлен процесс подражания. Кроме этого, сама по себе мода, факт следования ей, может быть смыслом, независимо от её содержательной наполненности.  

Субъектом подражания в данном случае у нас выступает Украина. Рассматривая её в этом качестве, мы наделяем развитые демократические страны – Соединённые Штаты Америки и Западную Европу – ролью (статусом) "значимого другого"(термин был введён американским исследователем Г. Салливаном и означает человека, являющегося авторитетом для данного субъекта общения и деятельности [3;с. 104]). Следовательно, развитые демократические страны являются объектом, подражание которому может способствовать повышению престижа подражающего.

Свидетельством самого подражания и его перерастания в моду является господство в официальном дискурсе ряда штампов – семантически ненаполненных терминов, категорий и устойчивых оборотов. Сама категория "демократия" в украинском контексте используется независимо от реального значения данного понятия. Ярким примером здесь может служить известная украинская партия – НДП, аббревиатура которой расшифровывается как "народно-демократическая партия" и содержит тавтологию в своём названии. Итак, пользуясь терминологией Хайека, слово "демократия" является словом-"лаской", т. е., словом, утратившим свой смысл.

Демократия в Украине на данном этапе - не более, чем культурная инсценировка (термин американского социолога, родоначальника драматургического подхода И. Гоффмана), обусловленная и спровоцированная модой. Культурной формой здесь выступает демократия.

Становление и развёртывание культурных форм, пишет Л. Г. Ионин, переживает следующие этапы: формируется социальный интерес, далее происходит его осознание, а затем складывается доктринальное оформление этого интереса – стихийно или целеустремлённо, в виде группового фольклора или в трудах писателей и философов. Доктрина служит основанием внешних вещных и поведенческих проявлений социального интереса в разных сферах жизни: в политике, в праве, в быту. Таким образом, в основе всего лежит социальный интерес. Но процесс становления и развёртывания культурных форм будет другим в том случае, когда у подавляющего большинства членов общества утрачена идентификация, следовательно, утрачено и более или менее осознанное представление о собственном интересе. Артикулированные социальные и политические интересы отсутствуют. Интерес сведён, во-первых, к элементарной потребности выживания и, во-вторых, к потребности выработки нового образа мира, способного обеспечить устойчивую идентификацию.

С другой стороны, известно множество готовых культурных форм, предлагающих как бы готовые варианты идентификации. Эти формы существуют в зародышевом состоянии, но содержат практически всё необходимое для развёртывания полноценной культурной формы: теоретическое и моральное учение, поведенческие предписания, имплицитную политическую стратегию. Отсутствует только одно – непосредственный социальный интерес, на основе которого, как предполагается, культурная форма возникла и сложилась когда-то давно, ещё до того, как перешла в зародышевое состояние. Однако процесс идентификации индивидов в новой культурной форме (одновременно это процесс становления культурной формы) происходит не так, как описано выше. Данный процесс противоположен процессу возникновения культурной формы; его можно определить как культурную инсценировку[1; с. 215-216].

Обретение внешних признаков идентификации является сигналом того, что прошлое преодолено, но это скорее желаемое состояние, чем реализованное на самом деле. Следование какой-либо моде происходит не потому, что субъект подражания имеет что-то общее с теми, кому он подражает, а потому, что хочет быть похожим на них. К внешним свидетельствам идентификации, осваиваемым на начальном этапе культурной инсценировки, относятся усвоение поведенческого кода и символики одежды, выработка лингвистической компетенции и т. д.

Итак, подражание сегодня направлено на внешние атрибуты демократии (проведение выборов, референдумов, разделение властей на три ветви и т. д.). Возникающие с начала девяностых годов так называемые партии и общественно-политические движения (на сегодняшний день в Украине их насчитывается более ста) воспроизводят внешние атрибуты демократической партийной политики: имидж лидеров, политический жаргон, совещания президиумов и фракций, выступления на митингах, встречи с зарубежными политиками и т. п. Большинство партий воспринимает и представляет себя частью той или иной политической традиции: либеральной, социал-демократической, национал-демократической, националистической, коммунистической, анархистской, христианской. Но при этом программные документы большинства партий по существу не отличаются друг от друга и имеют некий расплывчатый общедемократический характер. У большинства партий отсутствует связь или опора на особые социальные слои и группы, нет своего особого контингента избирателей. Это свидетельствует о том, что политическая жизнь носит пока инсценировочный характер.   

В результате стремления "показать себя" презентативная, "внешняя" сторона стала важнее "внутренней" – теоретической, доктринальной. Она стала и наиболее важной, так как позволяет вербовать новых сторонников. Внешние знаки идентификации являются знаками быстрого и скорого выхода из нынешнего их неустойчивого положения [1; с. 194].  

Вплоть до настоящего времени в Украине практически не происходит обращение к содержательным аспектам, что объясняется также отсутствием объективных оснований для развития демократии в нашей стране. Гражданское общество не сформировано, отсутствует необходимый тип политической культуры (совокупности взглядов, норм, убеждений, ориентаций, которые определяют отношение людей к политической системе и её элементам [4; с. 9]), называемой гражданской культурой.

Исследование, проводившееся в 2000 году в Украине[2], выявило надежду на сильное государство и на "сильного лидера". Многие опрошенные начинают надеяться лишь на сильное государство, которое должно заботиться о спокойствии и порядке, поскольку демократия, с точки зрения большинства людей, ведёт к хаосу и анархии. Уровень доверия к новым политическим институтам невысокий: парламент – 16 %; президент – 32 %; правительство –      21 %; адвокатура – 8 %; судебная система – 18 %. Высоким же доверием пользуется такой давно известный институт, как армия – 51 %. Недовольство экономическим и политическим развитием усиливает значение традиционных ценностей. Большинство респондентов испытывает ностальгию прежде всего по гармоничной семье, защищённости, покою и порядку. Поэтому новые,  связанные с демократией ценности, такие как, например, самореализация, ориентация на свободное время и т. п., оказываются отодвинутыми на второй план [7; с. 63].

Год от года отношение к демократии ухудшается, поскольку она, в представлениях опрошенных, не соответствует тому образу, который они связывали с ней. Вместе с недовольством существующими условиями жизни растёт и число тех, кто требует твёрдой руки. Четыре пятых опрошенных в Украине придерживаются мнения, что для их страны в настоящее время важнее жёсткое руководство, чем демократические отношения [ 7; с. 62].

Таким образом, рассмотрение моды в качестве одного из факторов выбора демократического пути развития современной Украины способствует более глубокому и приближённому к реальности пониманию сущности трансформационных процессов в Украине сегодня.

Всё вышеописанное является постановкой проблемы, которая требует глубокого анализа. В качестве методов анализа могут быть использованы массовый опрос, экспертный опрос, контент-анализ и дискурсивный анализ.

 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:

 1. Ионин Л. Г. Социология культуры. – М.: Логос, 1998.

2. Зиммель Г. Избранное в 2-х томах. -М.: Юристъ, 1996.

3. Краткий психологический словарь / Сост. Л. А. Карпенко; Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского.– М.: Политиздат, 1985. 

4. Матусевич В. Політична культура: теоретико-методологічні проблеми дослідження // Соціологія: теорія, методи, маркетинг.–1998.– № 4-5.

5. Мода: за и против [Сборник статей] / Общ. ред. и сост. В. И. Толстых. – М.: Искусство, 1973.

6. Парыгин Б. Д. Основы социально-психологической теории. – М.: Мысль, 1971.

7. Харланд Х. П., Ниссен Х.-Й., Францен В. К развитию демократии и рыночной экономики в центральноевропейских и восточноевропейских странах.// Мониторинг общественного мнения. –2000.– № 6.